Автор: Владимир ХЛУДОВ

Источник: «Московский Комсомолец», 21.07.1996

Вместо эпиграфа:

«На нашей стороне все лучи в русском и советском искусстве от Достоевского до Маяковского, от Зиновьева до Летова, а на их?»
(Из предвыборного спецвыпуска «Советской России для юношества)

Егор Летов и его группа ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА не особенно жалуют своим появлением голубые экраны телевизоров. Или (что точнее) просто там не жалуют их. Может, поэтому для широкой публики эти имена совсем или почти ничего не говорят. Зато для юного поколения имя Егора известно, и еще как! Ведь именно это поколение расписывает стены домов, кабины лифтов и тамбуры электричек именами любимой группы, называемой ими для краткости ГРОБ, и ее лидера, сделавшего в свое время так много для развала коммунистического царства, а ныне выступающего в рядах пламенных соратников тов. Зюганова.

Наконец-то улеглись шумы и гамы, ознаменовавшие выборную эстраду-96 на одной шестой части земной суши. Ушли в историю баталии за электорат, надежды, страхи и все к выборам в России прилагающееся. Памятуя о том, что: а) в нашей стране поэт больше, чем поэт; б) поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан, отечественные звезды рока и попсы приняли самое что ни на есть активное участие в президентском марафоне. Чего стоит одно «Голосуй или проиграешь»! С размахом прошло, да и результат налицо.

Видимо, отсутствие громких имен мастеров культуры в таком количестве, какое было в ельцинской команде, в значительной мере помешало другим участникам гонки получить призовое место. Не повезло в этом смысле (слава Богу, не только в этом!) и главному народному патриоту Г. Зюганову.

А ведь были же, были попытки привлечь побольше электорату путем привлечения «звезд». Правда, мало кто из оных захотел помогать товарищу в строительстве светлого здания социализма. Но нашлись все-таки сознательные товарищи среди музыкантов, танцоров, актеров и прочих творческих личностей. И тут, как всегда, Геннадий Андреевич оказался верен себе: можно и даже архинужно только на время выборов, конечно, объединить разнородные силы. Действительно, шутка ли, в президиумах зюгановских тусовок мирно восседии большевички с монархистами, бывшие лекторы по атеистической пропаганде с дремуче-бородатыми батюшиками… Ситуация разнородности проецировалась и на музыкально-танцевальное крыло зюгановской команды. Тон здесь помимо вечного, как Агасфер, Махмуда Эсамбаева задавали малость попахивающие нафталином мальчики из ЛАСКОВОГО МАЯ и… Егор Летов, лидер сибирской панк-группы ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА.

Еще пять-шесть лет назад многое из нашего сегодня показалось бы невозможным, недостижимым, но такое Летов и красные, Летов в одной компании с ЛАСКОВЫМ МАЕМ, Летов, выступающий на страницах «Савраски» и «Завтра», это не могло бы присниться и в самом абсурдном сне.

«ВСЕ ИДЕТ ПО ПЛАНУ…»

Тогда, в 89-м, когда я впервые услышал ГРАЖДАНСКУЮ ОБОРОНУ, мой товарищ, принесший кассету, сказал: «Это лучшая советская панк-группа». А потом исправил сам себя: «Точнее, антисоветская». Действительно, по положенному в песни ГРОБа заряду антисоветчины и антикоммунизма Егор Летов давал сто очков форы всем тогдашним рок-бунтарям. Куда там было Косте Кинчеву, Шевчуку, не говоря о прочих! Впрочем, здесь-то, кажется, и лежит грань между агиткой и искусством.

Из досье: Настоящее имя главного гражданского оборонщика вовсе не Егор, а Игорь Федорович. А вот фамилия его настоящая, более того, Егор приходится не кем иным, как младшим братом Сергею Летову, известному саксофонисту-авангардисту из когда-то шумевшей группы ДК. Столичный житель по происхождению, Егор Летов обрел родину в лице земли сибирской (обретаясь главным образом в Омске). Помимо лидерства в ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЕ Летов стал участником, вдохновителем и продюсером ряда других музыкальных проектов (ЕГОР И ОП…ДЕНЕВШИЕ, КОММУНИЗМ, ПОГО, ЧЕРНЫИ ЛУКИЧ и т. п.).

Думал ли Егор, создавая на самом-самом излете Брежневской эпохи ГРАЖДАНСКУЮ ОБОРОНУ, что станет одним из духовных папаш русского панка, что его группа приобретет статус культовой, что мальцы будут цеплять на куртки значки с его портретом, а «фирмой» «ГрОб Рекордз» будут, как блины, печься многочисленные Летовские альбомы… Думается, что вряд ли. Но так или иначе, а таковым он стал. И это было действительно круто! Эдакий расхристанный длинноволосый нонконформист — властитель дум в темных очках, с анархистской символикой на одежде…

Короче говоря, внимание слушающей публики Егор привлек довольно быстро, став одной из наиболее ярких фигур в отечественном андеграунде. Довольно скоро на Летова обратили внимание и правоохранительные органы. Неудобным молодым человеком очень заинтересовался КГБ, вследствие чего Егору пришлось помотаться по Сибири, скрываясь от «всевидящего глаза и все слышащих ушей». Надо сказать это придавало его облику романтический и героический ореол, что немало способствовало росту популярности певца в молодежной среде.

Но главное для фанатов ГРОБа, конечно, это не имидж Егора, а непосредственно его творчество. С одной стороны, Летовские песни изобилуют ненормативной лексикой (от цитирования наиболее характерных примеров приходится воздержаться, ибо для этого надо было бы ставить такое количество многоточий!), чем привлекают к себе малоинтелектуальных подростков в основном школьников-двоечников и учащихся ПТУ, предпочитающих проводить досуг в сильно измененном состоянии сознания.

В то же время в Летовских песнях содержится своего рода философский подтекст, этакая экзистенциальная тоска, кроме того творчество Егора круто замешано на всяких там Ницше, Шопенгауэрах, советской эстраде, стихах В. В. Маяковского, прозе Кастанеды и т. д. (В этом смысле оно сущая находка для культурологов: есть поле для умных рассуждений о постмодернизме, аллюзиях и интенциях.). Как раз эта сторона песен Летова, равно как и постоянное обращение к суицидальной («У каждого из нас быть могут разные ходы, но цель у нас единая — суицид») и наркотической («Ты сядешь на колеса, я сяду на иглу») тематике, обеспечили успех Егора и среди высокоинтелектуальных подростков. Каковых среди местных панков в отличие от стран Запада кажется, большинство.

Если же отбросить шутки в сторону, то можно констатировать, что в молодежной среде начала 90-х Егор Летов стал действительно фигурой культовой. На всех молодежных анархистских и просто студенческих тусовках под гитару (благо, что для этого ни музыкальных, ни вокальных данных иметь вовсе не обязательно) пелись песни Егора.

«Границы ключ переломлен пополам,
А наш батюшка Ленин совсем усох
Он разложился на плесень и на липовый мед,
А перестройка все идет по плану…»

В перестроечное время песни Егора вдохновляли юных борцов-анархистов и иже с ними на борьбу с коммунистическим государством и государством вообще. В песнях этого периода Егор выступает как человек, весьма невзлюбивший Советскую власть, красных генсеков, общество «Память», Бориса Гребенщикова, люберов и лично великого вождя тов. Ким Ир Сена.

Наибольшей популярностью пользовалась песня «Все Идет По Плану» (по некоторым данным, она входила в «десятку» хитов, исполнявшихся защитниками Белого дома на баррикадах в августе 1991г.): «А при коммунизме все будет зае…сь (то есть хорошо А. Я.), там все будет бесплатно, там все будет в кайф».

ОТ НАЦИОНАЛ-БОЛЬШЕВИЗМА К ЗЮГАНОВСКОМУ КОММУНИЗМУ

Перестроечная и постперестроечная пора была отмечена массовым обращением Савлов в Павлов и наоборот. Не избежал подобной участи и Игорь Федорович. По-видимому, со временем Егор действительно понял, что при коммунизме «все будет хорошо», проникся, так сказать. Как бы сказал сам Летов: «Просто маятник качался в правильною сторону». Но дело, кажется, все-таки не в качаниях маятника. Ну, пел себе человек антисоветчину, ругал красных на чем свет стоит, а тут — раз, и красные оказались и глубокой дыре Истории. А нонконформизм девать-то куда-нибудь надо. Опять же и тяга к подполью как способу существования. Одно дело было петь при красных: «Мы спускаемся в подвалы, мы уходим на подпольные флэты… Романтизм был! А сейчас? Какой уж тут, прости Господи, андеграунд. Смех один.

В общем, решил Игорь Федорович всерьез заняться политикой (а опыт партийного строительства наши рокеры Паук из КОРРОЗИИ МЕТАЛЛА, Сергей Жариков из ДК, покойный Сергей Курехин имеют, так что Егор зашагал по уже проторенной дорожке), забыл прежнюю свою нелюбовь к красному цвету и стал лидером «национал-коммунистического рок-движения «Русский прорыв», присоединившись попутно к Национал-большевистской партии Эдички Лимонова, объединившей таких же, как вышеназванные господа, интеллектуалов и представителей богемы (в частности, в партию вступили такие неординарные, да и просто интересные, люди, как редактор журнала»Элементы Александр Дугин, тот же Сергей Курехин). Хотя национал-большевизм как феномен имеет многолетнюю историю в России и за ее пределами, НБП по сути дела представляла собой очень малочисленную, хотя и весьма горластую партию, рассчитанную главным образом на эпатаж публики. Своего рода авангардизм по-политически. Это только потом скажет посерьезневший и поскучневший Егор: «Я поддерживал эту партию, пока ее экстремизм был русский, понятный, который был на благо обществу, трезвый. Теперь это стало носить характер чисто эпатажный, характер пародии а-ля Юкио Мисима».

Символом НБП стал красный флаг с белым кругом посередке (ничего еще не напоминает?), а в кружочке — нет, не свастика: черные серп и молот. И стал Егор Летов завсегдатаем оппозиционных митингов, выступая где-нибудь у памятника Владимиру Ильичу (тому самому, который «совсем усох», выражаясь словами Летова-антикоммуниста) с воодушевленным пением: «И Ленин такой молодой, и юный Октябрь впереди»…

Наиболее ярко (насколько это было возможно) светился Егор на политическом небосклоне дважды: в 1993-1994 и в 1996 году. То есть после октябрьских событий и в преддверии президентских выборов. В первом случае это были тусовки «Русского Прорыва в компании с Лимоновым, Дугиным, Прохановым, громогласные заявления о создании широкого фронта революционной оппозиции (НБП, Анпиловцы, РНЕ):»…Мы, представители радикальных политических сил России, ставим диагноз и предлагаем средство борьбы с болезнью, крутое, но единственно действенное… Мы объявляем выступление на политическую сцену новой решающей силы русского национал-революционного движения… (среди подписавшихся Э. Лимонов, А. Баркашов, Е. Летов, А. Дугин).

Вместе с Лимоновым Егор подписи и воззвание в поддержку русского производителя. Наибольшее впечатление произвела сентенция: «Ваш ребенок тянет руки к «Сникерсу и „Твиксу"? Дайте ему по рукам!». А что? И поделом.

Но ничто не вечно под луной, всему приходит конец, пришел он и альянсу между «Русским Прорывом и нацболами. В марте 1996 г. Егор вышел из НБП после заявления Эдуарда Вениаминовича о готовности поддержать на президентских выборах Ельцина Б. Н. (впрочем, Лимонов в конце концов остановил свой выбор на аутсайдере президентской гонки Юрии Власове) и, объявив себя радикалом-коммунистом (наиболее близким для себя считает Виктора Анпилова с «Трудовой Россией»), заявил о поддержке Геннадия Андреича. А бывшего партайгеноссе Игорь Федорович сурово заклеймил в «Советской России»: дескать, «красное знамя надо у Лимонова отобрать, потому что он больше красным не является и не имеет право под ним находиться». Тут же, походя, досталось и Баркашову, и Васильеву (из НПФ «Память»), и Жириновскому, и Новодворской, и Бурбулису… И всем-всем-всем: демократам, националистам, рыночникам короче, всем тем, кто не встал под красные стяги Г. А. Зюганова. А ведь раньше новоявленный ленинец-зюгановец пел:

«То, что не доделал Мамай,
Октябрь доделал, довел до конца,
Октябрь довел до последней черты,
И всем нам нечего делать здесь».

Естественно, имеется в виду октябрь семнадцатого… Егор не один такой в зюгановской команде. Не он один перекрашивался из черного (серо-буро-малинового и т. д.) в коричневатое, а потом в красное. Ах как красные любят обвинять в этом своих врагов (все-то у них «перевертыши») и как часто они сами не замечают бревнышка в своих мутных от большевистского угара глазах.

Так вот, распрощавшись с нацболами, став беспартейным коммунистом и приобретя благостный посконно-домотканный вид (того и гляди, заокает), Егор начал выдавать умные мысли одну за другой. Ну вот, например: «За Ельцина только страх, вот они от страха и собрались вокруг него, все эти «Голосуй или проиграешь», все эти рокеры, вся эта мразь. А с другой стороны, очень хорошо видно, кто чего стоит (из интервью газете «Завтра»). Это уж точно. 3 июля это нам показало. Прокол вышел у «товарищей». Как делали они все через… голову все 70 лет, так и с выборами получилось. Даже мастеров культуры как следует привлечь не смогли. Ну что это за электорат поклонницы ЛАСКОВОГО МАЯ и фанаты ГРОБа? В большинстве своем они до избирательного права еще не доросли, а те, что доросли, видимо, поумнели.

Нет, не только с конъюктурно-политическими соображениями выступает Егор на страницах оппозиционных листков, он делится с читателями своей историософской концепцией, позаимствованной скорее всего у бывших соратников-интеллектуалов по Национал-большевистской партии. «Вся история человечества это борьба Идеалов и Интересов. Мы стоим на стороне Идеалов… А против нас воюют Интересы… Ну насчет себя, может, Летов и прав. А вот за других расписываться не след. Это у Зюгановых да купцовых-то ИНТЕРЕСУ нет?! Ха-ха три раза. Да и насчет противной стороны тоже ошибочка вышла: иной либерал тут из-за принципов (Идеалов) на стенку лезть был готов, бия себя пяткой в грудь. Чтобы там»свобода, равенство и братство и никаких гвоздей. По принципу «ради красна словца… и так далее.

А еще очень интересно выглядит творчество Егора в свете того, что пишет на страницах «Совраски раскручивающий лидера»Русского Прорыва представитель зюгановской передовой молодежи Дмитрий Аграновский: «Их (нынешней власти. А. Я.) искусство пессимизм, безверие, бездушие, упадничество, энтропия». Это особенно красочно звучит на фоне какой-нибудь из Летовских песен: «Есть два выхода у честных ребят: взять автомат и убивать всех подряд или покончить с собой… Это ли не пафос жизнеутверждения?! И если раньше слова Егора:»Цель оправдывает средства давай убивай, насилуй, клевещи, предавай рад светлого царства идей Чучхе звучали в тоне «осуждам-с», то теперь красны, панк готов «воевать жестоко за светлый Идеал.

Ей-ей, куда как интереснее было читать интервью с Егором в старом добром самиздате, а сейчас певец взял на себя роль политического гуру смотрится в этой роли, честно говоря, малость смешно. Понятно, когда человек, поющий: «Я всегда буду против…», выступает против сытого общества, но неясно, зачем же поэту и певцу самому лезть в лапы красно-номенклатурной своры, щедро раздававшей десятилетиями сладкие обещания и паразитировавшей на теле народа.

Андрей ЯШЛАВСКИЙ

Р. S. Проект Егора Летова это модель существования, в которой мотив «обороны заострен до гротеска. Оборона против давящего мира, где лучшим способом избавления может стать лишь уход из него (не потом ли так пронзительно звучит «Непрерывный Суицид», одно из лучших творений раннего Летова?). Так зачем же выходить из этой башни абсолютного одиночества, опускаясь до политических забав, если дело в сущности не в них? Но чувство собственной недостаточности (глубокое»подполье куда обрушились всякие там правды, идеалы и ценности) не дает спать придавая обычному эпатажу вселенские черты. Имитация гомерического хохота, соединенная с ницшеанским пафосом, создает впечатление эсха-тологичности в духе плаката: «Когда мы придем к власти, я буду расстрелян одним из первых». Этого Игорь Федорович очень хочет, здесь оправдание его жизни и творчества. Романтическая основа его проекта не очень вяжется с коммунистической догматикой (как, собственно, и христианские воззрения с коммунистическими), но этого ему и не нужно: «Мы стоим на стороне идеалов…», т. е. по ту сторону добра и зла.

Но зачем тогда говорить о «нормальной жизни», о «нормальных. Человеческих, патриотических отношениях, если «кто не с нами, тот против нас, и это надо понимать»? Зачем это все Летову, для которого страх исчезновения, смерти является основой существования и творчества? Как обиженный ребенок, Егор»взыскует нормальной жизни то, что подразумевается под этим, не вполне ясно ему самому; это скорее пафос жизнеустойчивости, устроенности, завершенности, своеобразной «дачи на реке». Но дачи на реке нет (и, по-видимому, не будет), «эту молодежь мы потеряли (трудно, знаете ли, ее не потерять, делая головокружительные повороты от антикоммунизма к национал-большивизму, а оттуда к радикальному коммунизмч»), столкновение идеалов и интересов, как известно из истории, не в пользу первых, да и замшелость идеалов («общинность», симпатии к «людям действия из «Трудовой России») воспринимается как казус (наподобие лексикографического творчества А. И. Солженицына).

Что остается? «А в ответ тишина… Поэтому романтический порыв Егора в ситуации штиля дряхлеет, ветшает и, как ни прискорбно, вырождается в кликушество. Несерьезно, право, воспринимать заявления Летова о коммунизме как исконно русской идее, характеристики типа»это люди по своему сознанию не русские, это прозаиадные элементы (полезно обратиться к «Пушкинской речи Достоевского, к тезису о»всемирной отзывчивости русского человека). Когда стирается позолота и оста свиная кожа стремление к «норме», то здесь уже не до бунтарства; просто певец не может жить так, как он поет. Но это уже тот фарс, который следует за трагедией. Время коллективных действ революционного тип российской почве уже ушло.