Егор Летов: ...Одиночки опаснее для социума, чем целое движение...

ВОПРОС: Что такое рок?
ОТВЕТ: Рок, по сути, не музыка и не искусство, а некоторое религиозное действо по типу шаманизма — которое существует, дабы утвердить определенную установку. Человек, занимающийся роком, постигает жизнь, но не через утверждение, а через разрушение, через смерть. Шаманство здесь ритм, на который накладывается импровизация. И чем больше шаманства, тем больше рока. И, наоборот, если над шаманством начинает преобладать искусство, музыка то рок умирает.

В: Если таким образом рассмотреть историю мирового рока?
О: Получается несколько ветвей. Рок изначально животная музыка, форма потока сознания. Сначала рок-н-ролл, затем психоделия 60-х: ТНЕ DOORS, GRAFEFUL DEAD, JEFFERSON AIRPLANE — из них вышел фактически весь панк и пост-панк. За психоделией начинается момент осмысления, формализации KING CRIMSON и др. рок умирает. Эта линия достигла пика к середине 70-х, и в результате как протест появляется американский панк RAMONES, N. Y, DOLLS и так далее. В основном все это возглавили люди, которые были задействованы в той же психоделии 60-х Игги Поп, Патти Смит. И здесь нужно выдвинуть тезис: то, что общество не может уничтожить, оно хочет съесть. Так же все происходит с панком в Англии. И не только с панком.

В: Другими словами, Англия постоянно эстетизирует американские первичные грубо-примитивные рок-импульсы? То же самое в хард-роке: в Америке IRON BUTTERLY, GRAND FUNK особенно ранний, в Англии DEEP PURPLE, LED ZEPPELEN
О: Тут дело даже скорее не в Англии, а в природе людей, которые живут везде. Если исходить из Достоевского, то с роком все получается так: на каком-то этапе у Гессе появилась статья Братья Карамазовы и закат Европы. В ней был высказан тезис: Достоевский первый пророк некоего движения, четкого движения, согласно которому человечество делится на два типа: потенциальные самоубийцы (люди, у которых во главе угла своеволие, которые не боятся смерти нелюди ) и все остальные. Рок в настоящем виде массовое движение нелюдей, в нем человек только внешне, а по сути сумасшедший. То, что сейчас происходит в мире своего рода критическая ситуация: энтропия растет, и назревает апокалиптический момент, после которого либо выживут нелюди, либо наоборот. Гротом еще такой момент: если раньше все это носило понятие моды (в рок вливались массы людей, которые, по сути, отношения к движению не имели), то сейчас все это стало на свои места. И оказалось, что нелюдей очень мало. И еще относительно рока: он, в общем-то, умер, сделал все, что было надо. Сейчас остались только одиночки, которые у нас часто даже не знают друг друга, но они опаснее для социума, чем целое движение. И общество борется с этими одиночками — фестивалем, например, который Комарова устроила. Все фестивали уничтожают то, что было создано человеком в борьбе с самим собой.

В: А почему вы, тем не менее, хотели участвовать в этом фестивале?
О: Все, что остается человеку рока это проявлять свою сущность, природу. Все, что может нечеловек это быть нечеловеком. Нужно понимать, что война проиграна, и быть верным своей природе тем не менее. А природа толкает играть, причем не важно, воспримут это все или не воспримут… Во всем этом фестивале есть большой элемент попса. И, наверное, я больше на таких фестивалях играть не буду только в залах где-нибудь на сто человек своих, которые чувствуют все правильно. Я смотрел в этом фестивале концерт ВОПЛИ ВИДОПЛЯСОВА великая команда, а по-настоящему понимают ее единицы.

В: Как бы ты хотел существовать, чтобы это не вызывало у тебя внутреннего протеста?
О: Заниматься здесь, в этой реальности творчеством, утверждая свою правду, свою истину, свою систему ценностей. Если цитировать ИНСТРУКЦИЮ ПО ВЫЖИВАНИЮ свой рок-н-ролльный фронт, в котором каждый на своем месте Моррисон, Рома Неумоев и прочие.

В: В начале нашего разговора ты сказал, что рок-человек постигает жизнь через смерть. Какая здесь складывается система ценностей?
О: В моем понимании рок это движение античеловеческое, антигуманистическое, некая форма изживания из себя человека как психологически жизнеспособной системы. Человек это существо, которое наделено логическим сознанием и в силу этого не может жить ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС. Поэтому он погружен в прошлое или в будущее. ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС живут только дети.
В: То есть позитив здесь таков: рок и особенно панк утверждает человека точнее, нечеловека ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС.
О: Да. Если появляется абсолютное знание, человек уже не может жить. Его или трамвай задавит, или еще чего-нибудь. И если человеческое искусство утверждает жизнь продление рода и т. п., то рок утверждает самоуничтожение как некий путь к Богу, высшее познание. Отсюда особая школа добродетелей: в частности, ненависть к человеку в себе.

В: Панк в России имеет особую форму, миссию?
О: Панка и России нет. Панк у нас атрибутика. Как на этом фестивале: всюду ходят огромные толпы людей с гребнями и пр., а сути нет… Когда я говорил с людьми из тюменского общества Память, они заявили, что, по их мнению, все крупное и духовное рождается в России. На самом деле у нас единого движения нет и быть не может. Есть единицы ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА, ИНСТРУКЦИЯ ПО ВЫЖИВАНИЮ, ПУТТИ, ДК, причем они друг друга могут и ненавидеть. На Западе действительно существует реальное единое движение, а у нас все обычно болтается на уровне символики.

В: Твое отношение к Свинье?
О: Очень плохое. Это как раз типичный представитель человека. Рок это когда все до конца: живет так живет, нет так нет. А Свинья наоборот: вроде бы живет, а вроде бы и нет… Рокер — чрезмерно живой человек в смысле ЗДЕСЬ И СЕИЧАС как ребенок или зверь. В этом плане замечателен Коля Рок-н-Ролл он может сегодня говорить, что правый, завтра, что он левый, а когда выходит на сцену, он способен полоснуть себя бритвой — так, что кровь потечет, если почувствует, чти в ту секунду это нужно. Он совершенно вне рассудка, вне инстинкта самосохранения.
В: Как в этом аспекте соотносятся панк и пост-панк? И кого бы ты к ним отнес?
О: Панк EXPLOITED, SEX PISTOLS , GBN, у нас ИНСТРУКЦИЯ ПО ВЫЖИВАНИЮ, ВТОРОЙ ЭШЕЛОН, мы, Манагер, АНАРХИЯ, новосибирские ПИЩЕВЫЕ ОТХОДЫ, ПИГМЕИ, ПОГО. Пост-панк BIRTHDAY PARTY, CURE, у нас ВЕЛИКИЕ ОКТЯБРИ, т. е. Янка и ее группа. Тут такой момент: если панк состоит из действительно естественных, животных инстинктов, то пост-панк это люди, которые поняли, что они не могут жить ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС. А хотелось бы. Поэтому пост-панк это музыка очень больная.

В: Что ты думаешь о БГ?
О: В общем-то, умный человек. Но, зачем снимать? Конечно, хорошо для совдепа тиражировать Болана, Моррисона, но ведь иной раз чистые подстрочники, и музыка ноль. Сергей Ильич, например, снят с CAT BLACK ТRЕХ вчистую. А то, что он делает сейчас, мне вообще совершенно не нравится.
В: Петя Мамонов?
О: ЗВУКИ МУ мне нравились, но когда я стал говорить с Мамоновым, то очень обломался. Он сразу понял, что я имею ввиду и ответил так: есть некие рамки человеческого, и что за ними лежит, человеку знать не дано. За ними агония, депрессия (JOY DIVISION, THE DOORS). И это плохо. Нужно быть счастливым в человеческих рамках и за них не вылезать. За выход за рамки платишь смертью JOY DIVISION нечеловеческое и поэтому это нехорошо. А Пушкин — человеческое -хорошо.

В: Очень похоже на Липницкого… Как тебе, кстати, его труды?
О: Это ужас. Русский рок пошел от Галича это ужас… ЗВУКИ МУ вообще, мне кажется, довольно мелкая группа скажем, в сравнении с ДК. ДК это действительно нечто выдающееся.

В: А ВЕСЕЛЫЕ КАРТИНКИ?
О: В общем, нравятся. Хотя они академичнее ДК, это уже шаг в сторону музыки.

В: Как правильнее осуществлять идею неискуства в роке: через атональность или через динамически-примитивный рок-н-ролл.
О: Все равно… Хотя, вообще говоря, нужна свобода, а в тональности ее больше. Есть свобода слажать, например, и поэтому нет страха слажать.

В: Но атональность хороша, наверное, как импульс внутри художника. А рок-аудиторию, быть может, скорее, раскачал бы сильный драйв?
О: Христос говорил: имеющий уши, да услышит. Кто слышит соль атональности, тот ее и слышит. Двери ее восприятия для него открыты.

В: А какую тогда роль играет драйв
О: Абсолютную.

В: А тональность его не разрушает?
О: Нет. Атональность — то и дает драйв. Например, EINSTURZENDE NEUBAUTEN

В: Лучший альбом ГО.
О: Тривиально: мне кажется, что лучшее впереди. Сейчас в Ленинграде мы будем записывать новый альбом Армагеддон — Попс, судя по материалу, будет, наверное, самый сильный. А из тех, что уже записаны, лучший, наверное, Мышеловка. Наивный, но очень живой. Дальше у ГО какой-то мрак начинается.

В: Маркузе нравится?
О: Очень нравится. Но он странный человек: писал, писал, а потом в последней работе вдруг сказал: все, что я раньше писал это поебень все. Философ, что сделаешь… Наверное, столкнулся с маем 68-го и испугался.

В: Почему центром притяжения нашего панка стала Сибирь и особенно Новосибирск?
О: Не знаю… Наверное, такое объяснение: европейский человек (Москва, Ленинград) в основе своей всегда либо сноб, либо попсовик. А в Новосибирске был Академгородок такой. И там власти где-то в середине 60-х решили провести эксперимент: что будет, если взять всех вундеркиндов и свезти в одно место. И получилось: сразу все стали писать в защиту Синявского, женщины вставали с плакатами за секс и т. д. И потом: может быть, от сибирской наивности там движение с самого начала воспринималось не как модная атрибутика, а как идея.

В: А в Москве, Ленинграде слишком много логики?
О: Здесь важна даже не логика, а просто внешний момент. Это просто очень человеческие города и поэтому в мировоззрение их населения вмешивается много человеческих дел. Когда живется слишком хорошо, всегда начинаешь неуемно хвататься за человеческое. А сибирскому человеку терять, в общем, нечего.